Однажды, мягким, мятным и свежеумытым утром царевич Василий проснулся от странного звука. По комнате прыгали солнечные зайчики, играя в какую-то веселую игру, а к привычному аромату лаванды и яблок, характерным для каждого погожего августовского денька, примешивался волнующий соленый запах моря. Царевич не сразу сообразил, что случилось, но вдруг увидел на подоконнике чайку, к лапке которой была примотана ракушка. Именно клекот белоснежной птицы с лукавыми глазками разбудил его так рано.
- Фиалка! Письмо от кузины Фиалки! – радостно воскликнул Василий, подбежал к птице и открепил ракушку от лапки. Прижав раковину к уху, за далеким шелестом волн он услышал нежный серебристый голос кузины:
- Мой дорогой Васенька, как ты? Я знаю, что твои родители сейчас странствуют, и ты живешь у тети Зои. Она наверняка хорошо заботится о тебе, ведь она такая ответственная! Но я так соскучилась, приезжай ко мне жечь костры на пляже, удить форель и печь картошку. Мы будем танцевать с ветрами и с эльфами, как в том августе, который еще не случился, но наверняка произойдет! Во время прошлого звездопада я поймала настоящую комету, у нее хвост длинный, как дорога до горизонта, и холодный, как арктические льды. Я тебе ее подарю. И я испекла твой любимый медовый пирог с хрустящей корочкой. Я надеюсь, что ты приедешь, пока он еще не остыл.
- Спасибо, Бриз, - ласково поблагодарил чайку Василий и выложил на подоконник пачку печенья, птица тут же принялась за еду.
Он очень хотел тотчас же улететь к Фиалке на попутном пегасе или драконе, но понимал, что нужно как-то убедить тетушку в том, что он обязательно поужинает вовремя, ляжет спать не позднее 9 часов, не будет долго смотреть на луну, «так как от нее развивается меланхолия» и, конечно, не будет танцевать «эти ужасные, ужасные эльфийские танцы, которые для нормального человека неминуемо кончаются переутомлением, а то и вовсе – вывихом ноги». В общем, Василий догадывался, что шансы, в целом, у него не высоки. А он так хотел бы повидать кузину и познакомить ее с Добрушей, которую тоже непременно пригласил бы с собой!
Тетушку Василий обнаружил в гостиной, где она раскладывала пасьянс за карточным столиком, равнодушно попивая черный утренний кофе, дымившийся в чашечке из белого китайского фарфора, на котором цвели акварельные ветки жимолости. Рядом на десертной тарелочке покоился кусок неизменного тыквенного пирога.
- С добрым утром, тетушка, - осторожно поздоровался Василий, надеясь, что пасьянс сходится, и тетушка настроена довольно благодушно.
- С добрым утром, дорогой племянник. Завтракал? – поинтересовалась тетушка, не отрывая взгляд от пасьянса.
- Еще нет, - ответил царевич и, зажмурившись, выпалил:
- Тетушка, пожалуйста, можно мне съездить в гости к кузине Фиалке? Я буду хорошо себя вести и лягу спать вовремя!
Тетушка молчала, и Василий приоткрыл один глаз, предполагая, что старая княгиня потеряла дар речи от его дерзости.
Но тетя Зоя довольно мирно улыбалась, помахивая семеркой червей:
- Съезди, дружочек. Морской воздух укрепляет здоровье.
- То есть как… вы меня отпускаете? Просто так? – не мог поверить своему счастью Василий.
-Ну да, пожалуй, тебе пора устроить небольшие каникулы. Только много не купайся, вода еще, наверное, холодная, - произнесла тетя Зоя и даже как-то неумело подмигнула Василию.
- Что? – от изумления у царевича чуть не свалилась корона с головы, и вдруг в этот момент он увидел, что на него из-за спинки тетиного кресла хитро смотрит огромный зеленый глаз.
- Тааак… - пробормотал Василий, начиная смутно догадываться. – Тетушка, я, пожалуй, пойду позавтракаю…
- Конечно, Васенька, обязательно отведай тыквенного пирога. Он сегодня просто бесподобный! – сладким голосом отозвалась тетушка, вновь погрузившись в раскладывание пасьянса.
Василий выскочил из гостиной в коридор, где его уже поджидала Добруша.
- Я - молодец? – довольно улыбаясь, спросила она.
- Как ты здесь оказалась? Это ты заколдовала тетю Зою?! – вопросы сыпались из Василия, как из рога изобилия.
- Совсем чуточку, - совершенно не смутилась его зеленоглазая подружка. – Все люди становятся добрее, когда рядом добруша. Поэтому мне было достаточно стоять позади тетиного кресла. Нет, ну неужели ты хотел, чтобы мы пропустили такое потрясающее Приключение?!
- Это ты потрясающая, - заливисто рассмеялся Василий, - К тому же, вряд ли кому-то сможет повредить капелька доброты. Пойдем, я соберу для кузины букет ее любимых полосатых фиалок, и отправимся в путь на утреннем драконе, он как раз будет в полдень пролетать в южную сторону.
Через несколько часов Василий и Добруша уже покачивались на спине крупного изумрудного дракона, медленно фланирующего по небу. Пассажиров в специальном вагончике, накрепко примотанном к спине дракона толстенными канатами, было немного, и им даже удалось сесть. Они прижались носами к стеклу и с интересом наблюдали, как под ними тянутся бесконечные дремучие леса, горы, чьи пики терялись в небесной сини, грохочущие водопады, срывающиеся со скал, озера – прозрачные, будто осколки неба.
Наконец пейзаж начал меняться: тут и там появлялись городки и деревушки, все чаще стали встречаться изумрудно-зеленые луга с пасущимися на них стадами овец и коров, а потом вдруг перед взором путешественников предстала морская гладь, мощная и вечная, бросающая пенные волны на крутые прибрежные утесы, поросшие зеленым мхом и незнакомыми розовыми цветами.
Завидев знакомый белый домик, полный воздуха, света и океанских брызг, Василий закричал дракону:
- На следующем утесе остановите, пожалуйста!
Дракон, недовольно бурча, сделал несколько кругов и стал снижаться, борясь с потоками ветра, который дул над утесом в разные стороны. Тяжело плюхнувшись на площадку перед домиков, вымощенную белыми плитками, дракон остановился. Добруша и Василий вылезли из вагончика, и вслед им тут же донеслось:
- Обязательно так дверью хлопать?! Ну и молодежь пошла…
Недовольно фыркнув, дракон взмахнул крыльями и поднялся в воздух, а друзья увидели, как из-за угла домика к ним бежит – нет, даже скорее летит! – едва касаясь земли, босоногая и прекрасная Фиалка. На ней было белое легкое платье до пят, на подоле отороченное морской пеной, по спине, едва не доставая до щиколоток, струились золотистые локоны, в которые были вплетены кораллы, ракушки, морские звезды и водоросли, а глаза, меняющие цвет в зависимости от цвета Океана, сияли от радости.
- Васенька, здравствуй, мой дорогой, - нежно пропела Фиалка, ласково обнимая царевича и принимая от него букет полосатых фиалок. – Я так рада, что ты смог приехать ко мне в гости! Скорее познакомь меня со своей подругой.
- Здравствуйте, я – Добруша, - не сводя с Фиалки восторженного взгляда и смущенно ковыряя землю носком ботиночка, произнесла Добруша.
- Очень приятно, а я - Фиалка, - приветливо улыбнулась девушка и пригласила малышей в дом, окна и двери которого всегда были открыты настежь, и потому ветры, друзья Фиалки, могли приходить и уходить, когда им вздумается, рассказывая истории о далеких заморских странах и принося с собой странные песни, прошлогодние листопады и обрывки чужих снов.
Тут и там стояли модели парусников и каравелл, спрятанные в бутылки, висели компасы и барометры, лежали причудливые раковины, а по воздуху то и дело проплывали глубоководные рыбы – те, что порой путают небо и море. Пахло солью, и свободой, и Приключениями. Тут и там слышалось чужеземное эхо, говорившее на непонятных языках – некоторых, должно быть, и вовсе еще не существовало. В специальной комнате под крышей стояли 4 огромных зеркала – по числу мировых Океанов, заглянув в эти зеркала, можно было узнать, что происходит в каждом из них. Впрочем, одно из зеркал, окно в Северный Ледовитый океан, было заковано в лед и затянуто дымкой. Однажды Василий спросил Фиалку про это зеркало, и она таинственно улыбнулась и ответила, что старый Океан давным-давно устал и заснул, но когда-нибудь отдохнет и наверняка пробудится.
Фиалка пригласила гостей к столу, стоящему на веранде. Ножки столика были сделаны в форме морских коньков и заляпаны тиной, а скатертью служил обрывок паруса. На веранде уже сидели задумчивый Мистраль, молчаливый Сирокко и легкомысленная Трамонтана. Василий и Добруша не видели их, но ясно ощущали их незримое присутствие. Они слегка оробели, но отведав медовый пирог и салат из морской капусты, сразу осмелели, разговорились, по очереди смотрели на далекие корабли в волшебный бинокль Фиалки и наперебой задавали вопросы:
- Фиалка, а как корабли узнают, куда им надо плыть?
- Фиалка, а что такое роза ветров?
- Фиалка, а что будет, если к тебе придут сразу все ветры вместе, и на море не останется ни одного?
И Фиалка отвечала:
- У всех мореплавателей есть прибор, называемый компасом, который указывает стороны света. А еще они могут ориентироваться по солнцу и звездам.
Или:
- Это такой график, с помощью которого ученые фиксируют, в каком направлении и с какой силой дует тот или иной ветер… ну что вы так на меня смотрите, малыши? Я пошутила, роза ветров – это сорт цветов, который растет только в очень ветреных местах.
Или:
- Это называется штиль. Тогда судно стоит на место, разумеется, если у него нет мотора, как у катеров. Как правило, моряки берут с собой достаточно еды и воды в плавание, чтобы иметь возможность переждать это время. Если я вижу подобное в одно из своих зеркал, то тотчас же посылаю какой-нибудь ветер на помощь мореплавателями. Именно поэтому ветры не гостят у меня подолгу.
После чая все спустились к пляжу по узкой лесенке, вырубленной в скале. Океан шумел, переливаясь всеми оттенками изумрудного, лазурного и аквамаринового цветов. Василий, Добруша и Фиалка весело бросились в воду, где плавали, ныряли, брызгались и смеялись, потом выходили обсохнуть на берег и побродить по камням, выискивая интересные ракушки и наблюдая за крабиками в небольших лужицах, оставшихся после отлива. Они играли в слова и бадминтон, строили замки из песка и ели припасенные Фиалкой сандвичи. Вся компания ужасно весело проводила время и даже не заметила, как наступил вечер.
В сумерках вся компания разбрелась, разыскивая подходящие ветки и плавник, для того, чтобы разжечь костер. Наконец, когда топливо было собрано в достаточном количестве, Фиалка разожгла огонь, и языки пламени весело заплясали во мгле подкравшейся ночи.
Друзья жарили пастилу, насадив ее на палочки, она становилась тягучей и очень вкусной. Задрав головы, любовались созвездиями, насчитав на небосклоне все 12 знаков Зодиака. Один за другим к костру из тьмы прокрадывались ветры и садились на песке, вытянув усталые ноги.
- Кажется, пришло время легенд, - загадочно произнесла Фиалка. – Может быть, братцы-ветры, вы расскажете что-нибудь интересное Василию и Добруше?
Зашелестели ветры, и, в конце концов, задул Флист:
- Я расскажу вам сегодня легенду о Старом Волынщике, который жил в незапамятные времена в далекой северной стране. Он обитал в горах в небольшой хижине и на закате всегда выходил играть на своей волынке. Даже горные тролли прокрадывались из своих пещер, чтобы услышать звуки его волынки, и пускались в пляс при полной луне. Тихую и непритязательную жизнь вел Старый Волынщик, собирал корешки, грибы и ягоды, разговаривал с птицами, деревьями и эхом. И все было хорошо, пока однажды один алчный Герцог, живший в великолепном замке на равнине, не прослышал о несметных богатствах горных троллей, которые они, якобы, прячут под землей. У него и так было множество золота, но он никак не мог насытиться и хотел добыть еще и еще. И вот он снарядил огромную армию и отправился в поход к неприступным горам. Нелегко дался Герцогу подъем: многие его бойцы не вынесли холода и лишений и повернули назад.
Однако войско все равно оставалось устрашающе большим. Однажды вечером, выйдя, как обычно, поиграть на волынке, Старый Волынщик увидел со скал непрошенных гостей и, почуяв беду, поспешил предупредить своих друзей троллей. Он-то знал, что, хоть тролли неказисты и даже страшноваты на вид, в действительности – добрые и сердечные существа, у которых есть семьи и маленькие троллята.
- Наверное, они ищут ваши сокровища, - предположил он. – Спрячьтесь и не выходите, что бы ни случилось. Я сам встречу войско Герцога, ведь у меня им нечего забрать, кроме моей волынки.
У этого Волынщика было очень доброе и храброе сердце. Тролли боялись за него, но, в конце концов, он сумел убедить их, что ничего ужасного не произойдет, и они затаились в своих норках.
Через некоторое время Герцог со своими соратниками сумел горного плато, где жил Волынщик.
- Кто ты, старик? – надменно спросил Герцог. – Неужели ты живешь здесь совсем один, в такой убогой хижине?
- Да, и я очень счастлив, - спокойно ответил Волынщик. – Я кормлю птиц, смотрю на облака и играю на волынке.
- Да ты, похоже, свихнулся! – загоготал Герцог, и его неприятный хохот подхватила вся свита. – Как можно быть счастливым в такой глуши и, главное, в такой нищете? У тебя же нет ничего! Ты, вероятно, безумец, иного объяснения и быть не может.
- Наверное, безумец, - не стал спорить Волынщик.
- Ладно, может, ты и безумен, но наверняка даже ты слышал о сокровищах троллей! Алмазы, рубины, изумруды и куча золота! – глаза Герцога загорелись алчным огнем. – Ну, что ты молчишь, мерзкий старикашка?! Ведь гадкие тролли живут где-то здесь!
- Золото? А зачем оно вам? – вдруг с любопытством осведомился старик. – Даже отсюда я вижу башни вашего великолепного замка. К чему вам столько богатств? Что вы будете делать с ними?
- Какой же ты несчастный идиот! – разгневался Герцог. – У меня будет много денег, а значит, больше слуг, больше развлечений, больше вкусной еды, больше прекрасных нарядов! Хотя откуда тебе знать, как это прекрасно, ведь у тебя же нет ничего…
- Ошибаетесь, милорд. У меня есть весь мир, - ответил ему Волынщик и простер руки к горизонту, туда, где пылало в красном небе заходящее солнце, где добела светилась полоска далекого моря, где в облаках путались горные вершины. – А еще у меня есть моя музыка, - добавил он и заиграл на волынке, и звуки эти были так прекрасны, что войско спешилось, а на лицах рыцарей появились покой и умиротворенность. Даже Герцог потерял вдруг свою спесь и смиренно склонил голову, покоренный красотой природы и музыки.
- Я все понял, - тихо произнес он. – Каким же я был глупцом! Ведь все, что я считал ценным, было искусственным и фальшивым. Настоящее – вот оно, оно для всех, закаты, рассветы, музыка, танцы, смех, прогулки босиком по траве и лунный свет. Спасибо тебе, мудрый старец. Теперь я распущу свое войско, мы не станем больше воевать, а отправимся возделывать землю, печь хлеб и выращивать розы, - с этими словами Герцог поклонился Волынщику и вместе со своими сопровождающими двинулся в обратный путь.
Ветер замолчал, и Добруша выдохнула:
- Спасибо, дяденька Флист, это была такая чудесная, такая добрая сказка…
Ветры рассказали маленьким друзьям еще много легенд: и о Лунной Королеве, и о корабле-призраке, и о Ледяном Дворце, спрятанном в сердце загадочных ледяных земель, и много других. В конце концов, у малышей стали слипаться глаза, их убаюкали воздушные голоса ветров и пляска языков огня.
Тогда Мистраль вызвался отнести друзей домой, и, пока они летели над мглистыми холмами и долинами, видя сладкие сны, царевич Василий прижимал к груди подаренную Фиалкой комету, чей серебристый хвост извивался по небу мерцающим шлейфом…